В области создания генно-модифицированных продуктов Азиопия тоже впереди планеты всей. И доказательство тому - мумуевский мясокомбинат.
…Здесь когда-то была сельская скотоферма - коров выращивали дедовским способом. Дедовщина царила во всём: грязь, мухи, грубые быки, неграмотные доярки и неотапливаемый коровник с санитарно-техническими неудобствами себе под хвост между копыт.
Но цивилизация дошла и до деревни Мумуёво - в виде постановления "Догнать, перегнать и гнать безостановочно Нигерланды".
Но чем могли истощённые бытом азиопские бурёнки перещеголять холёных голландок-рекордсменок? Только самопожертвованием и беззаветной преданностью родной колхозной Окраине. Тем более, терять голодранкам было нечего, кроме кровососов-эксплуататоров бычьих цепеней.
Первым тёлкам-доброволкам занесли тушераздирающий ген и пообещали поставить памятник мууученицам сельхозпрогресса. Ген успел вжиться, тёлки - стать коровами и познать радость материнства. Потомство родилось уже с этим геном в крови, в молоке и в навозе.
Ферма укрупнилась до мясокомбината полного автоматизированного цикла. Едва подходил товарный срок, корова добровольно шла на плаху - в разделочный цех. И саморасчленялась на части - согласно схеме разделки туши в мясной лавке - по ГОСТу. На погост крупного помола кости тоже уползали сами. Генно-модифицированное мясо самосортировалось, самоупаковывалось, самораскладывалось по полкам и давало себе установку-кышперовку - не портиться.
Дела у комбината пошли лучше некуда. Пока не обнаружилось, что зашли дальше некуда - генный вирус стал передаваться людям. И по достижении определенной степени откормленности, человек непроизвольно расчленялся, утробно урча животом гимны Абрам-Чахотских самоедов.
Ферму-комбинат решили закрыть - постановлением о самоликвидации предприятия. То есть, как обычно, закрыли глаза - само пройдёт. Скот самоуничтожился в результате продолжительной коллективной голодовки. А мясо просто бросили - то ли руки не дошли утилизировать, то ли дорого показалось.
Первое время находили возле фермы-комбината расчленённых хищников, включая людей. Но скоро всё живое стало обходить, облетать и обползать бойню стороной.
Забытый людьми мясокомбинат превратился в огромный холодильник-консерваторию. Тонны мясопродуктов, обречённых на бессмертый срок хранения, оказались в максимально благоприятной температурной среде. Непортящееся живое мясо в поисках потребителя стало мутировать. Развило в себе гены саморекламы и гипнотические способности привлечения покупателя.
Мясо научилось петь - расхваливая себя, объяснять - как оно вкусно и питательно, советовать - какие блюда можно приготовить из сочной, свежей, ароматной, полезной говядины. В доказательство, мясо источало аромат копченостей, от которого слюни текли водопадом.
Груды отборного мяса, чистейших потрохов, холодцовых наборов, упругих мозгов, хвостов и субпродуктов слепо расползлись по всей территории в поисках потребителя. Сколько лет здесь пролежало и ещё сколько пролежит - пока не сожрёт какой-нибудь дурак или мутант нового поколения, которому вирус расчлененки не помеха.
От заводских ворот остались только высокие штыри. Бетонный забор был начисто то ли съеден, то ли разобран и унесен рачительным хозяином. Хотя невозможно представить - какой дурак мог решиться на похищение хоть гайки с мясокомбината. Скорее всего, забор всё же сожрали крысы. Их колония начинались ещё левее вдоль развалин - возле выходного коллектора комбинатовского промстока. И туда соваться вообще не надо. Так и не простили голохвостые человеку ни лабораторных пыток, ни шиншиллорэтовых шуб.
Скотный двор чист и пуст. Ни травинки не выросло за годы запустения, ни листочка не занесло - даже перелётные листья в листогон меняли траекторию на подлёте к территории развалин. Прилетевшие из-за тридевяти земель бродяги-мертвяки на секунду застывали в воздухе и, резко бросались в стороны, огибая комбинат с разных сторон, вновь собираясь в стаю, лишь миновав руины.
Посыпанные мелким гравием дорожки ведут в цеха и в контору. Угадать назначение помещений теперь можно лишь по длине и высоте развалин… Цеха-стойла - это длинные фундаментные остовы с редкими неровными наростами стен, и проволочные биоперегородки меж цехами через дорожку. Закрытый внутренний двор скотобойни в дальнем углу до сих пор пахнет кровью, животным страхом, судорогой непроизвольной мочи и безысходностью. Бетонированный пол сочится невысыхающими лужами. А от конторы остался металлический скелет, возвышающийся двумя этажами, ржавая пожарная лестница, уводящая в никуда - в небо и заросший черными мхами непременный гигантский бюст пеЛенина на одичавшей клумбе напротив главного входа…
Так что в области создания генно-модифицированных продуктов Азиопия точно впереди планеты всей!